8 сентября отмечается 83 годовщина со дня начала Блокады Ленинграда. К этой памятной дате Кировская центральная библиотека подготовила для вас обзор книги Лидии Яковлевны Гинзбург «Записки блокадного человека».

Гинзбург, Л. Я Записки блокадного человека / Лидия Яковлевна Гинзбург. – Москва: АСТ: ОГИЗ, 2021. – 352 с. – (Блокадная книга).

Лидия Яковлевна Гинзбург (1902-1990) – выдающийся русский писатель и известный литературовед, мемуаристка, доктор филологических наук, Лауреат Государственной премии СССР (1988) за книги «О литературном герое» и «Литература в поисках реальности».

Окончила словесный факультет Института истории искусств в Ленинграде (1926), где с 1922 года была ученицей Бориса Эйхенбаума.

Лидия Гинзбург пережила блокаду Ленинграда и в 1942 году потеряла мать, умершую от дистрофии.

В первой части своей книги автор рассказывает о тяжёлом опыте человека, оказавшегося в блокадном городе.

Главным героем повествования представлен условный человек по имени Эн, по велению судьбы оказавшийся в особых обстоятельствах. Говоря о своём герое, из-за проблем со зрением не подлежащем мобилизации, автор рассказывает нам о тяготах жизни жителя блокадного города. Речь идёт о его пошатнувшемся прежнем укладе жизни и новой реальности, к которой человеку приходилось привыкать.

В главе «Отрезки блокадного дня» говорится о торопливости, с которой люди стремились прожить отрезок дня до приёма пищи, и торопливость эта подгонялась голодом и мыслью том, что обеда могло не хватить.

«Не сразу Эн понял, почему каждый день на работе часу на втором им овладевает странное болезненное состояние. Потом он догадался – это торопливость, один из оборотней голода или голодной травмы. Торопливость как маска голода или голодной травмы. Торопливость как маска голода – непрестанное устремление от одного этапа еды к другому, сопровождаемая страхом что-нибудь упустить. Торопливость особенно связана с обедом. Обед отпускает казённая инстанция, равнодушная. То есть у неё есть на всё объективные причины. А вдруг не хватит? Зимой несколько раз не хватало каши.»

После обеда наступала печаль. Блокадный день шёл на спад.

Зимний период был самым сложным в жизни ленинградцев. Велась борьба за жизнь, борьба с собственным истощённым голодом, замёрзшим телом. Голодное нетерпение пересиливало страх холода.

Зимой были дни, когда окончательно замерзали в городе трубы и воду возили из проруби. Пекарни стали давать меньше нормы. С четырёх, с пяти утра в темноте, на морозе, сотни людей стояли в очереди за хлебом.

Блокада наглядно дала понять конечность данных людям жизненных сил. Огромных усилий стоило человеку каждое действие, ведущее за собой страдание.

«Количество страдания переходит в другое качество ощущений. Так, тяжко раненные в первый миг не испытывают боли, а замерзающие под конец впадают в приятное состояние.

Настоящий голод, как известно, не похож на желание есть. У него свои маски. Он оборачивается тоской, равнодушием, сумасшедшей торопливостью, жестокостью.

И, как при всякой болезни, психика здесь была очень важна. Обречённые были не самые почерневшие, исхудавшие и распухшие, но те, у кого было не своё выражение, дико сосредоточенный взгляд, кто начинал дрожать перед тарелкой супа».

Особое внимание в повествовании уделено психологии человека блокадного города. Страх смерти уступал дистрофическому равнодушию, терялось привычное понимание времени.

«Круг - блокадная символика замкнутого в себе сознания. Как его прорвать? Люди бегут по кругу и не могут добежать до реальности. Им кажется, что они воюют, но это неправда – воюют те, кто на фронте. Им кажется, что они не воюют, а только питаются, но и это неправда, потому что они делают то, что нужно делать в этом воюющем городе, чтобы город не умер».

Во вторую часть книги, обозначенную Лидией Гинзбург как «Проза военных лет», входят произведения, написанные в 1942-1945 годах.

В разделе «Проза военных лет» представлены «Рассказ о жалости и жестокости», тетрадь «Слово» (1943-1944 годов) и записи 1943-1945 годов.

Эти произведения одновременно объединяют в себе и документальное, и художественное начало: позднее данный род словесности сама Л.Я. Гинзбург назвала «промежуточной литературой».

Книгу «Записки блокадного человека» вы можете взять для прочтения в Кировской центральной библиотеке